Техническое решение - Страница 2

Семьдесят лет креп исцелившийся в битве Дракон, а на обломках Европы уцелевшие в войне страны пытались затянуть полученные раны, с тоской вспоминая прошлое величие и амбиции. Выжженная, набитая смертоносным металлом и костьми павших, не раз и не два в прямом смысле перепаханная снарядами и магически инициированными катаклизмами земля от границ Московской губернии и Петрограда до западных пределов Священной Римской Империи вновь зазеленела и стала родить хлеб. Могучее оружие, использующее принцип распада и синтеза материи, казалось, навсегда поставило точку в новых глобальных конфликтах. Не капризная магия, не доблесть сжимающих в руках оружия солдат стала гарантом мира, а страх взаимного и бессмысленного гарантированного уничтожения. Мнилось, что каждый из окончательно сформировавшихся по итогам войны конгломератов — Западный Мир во главе с Соединёнными Штатами Америки и Мир Восточный, велико-имперский — пойдёт своим путём, лишь изредка поглядывая на соседа на предмет перенять нечто наиболее удачное из найденных научно-технических или культурных решений…

М-да. Законы истории — неумолимы и, видимо, в какой-то степени объективны. Эпоха стабильности и неизбежного застоя сменяется эпохой перемен, причём раскачивают ту лодку те же, кто, казалось бы, крепит государственную стабильность и благополучие людское. Развитие науки и техники порождает новые средства производства, их используют для получения прибыли купцы и промышленники, непроизвольно меняя этим само общество. И, пока на планете есть сосед, который может обойти тебя в этой невидимой простому человеку гонке, нельзя просто взять и запретить прогресс, раз и навсегда закрепив наиболее удобное состояние всего. А, значит, с этим соседом придётся рано или поздно что-то решать… Или попытаться, смирившись с неизбежными потрясениями в будущем, поменять само игровое поле. Но какой же «здравомыслящий политик» выберет вместо простого и надёжного опасный и прогрессивный вариант?

Петроград, остров Васильевский, Казённые Хоромы Канцелярии Наместника, Флигель номер Один, кабинет Его Высокопревосходительства Премьер-Министра Великой Империи.

Полночь.

Во времена оны кабинет, в котором за столом сидели и, на первый взгляд, непринуждённо пили чай двое немолодых мужчин, считался образчиком скромности, и даже больше того — сурового аскетизма. Почти не украшенные золочёной насечкой мраморные стены, минимум лепнины на потолке (то есть только карнизы по периметру и в центре потолка вокруг люстры), никаких статуй, зеркало — и то одно! Паркет всего из трёх сортов дерева, складывающийся в простенький геометрический рисунок и — немыслимо! — ни одной мозаики. Единственным послаблением владельцев кабинету были ковры да подставки для старинного оружия у одной из свободных стен. Считалось, что наследник Наместника, после совершеннолетия проживающий в Первом Флигеле, чрез самоограничения проникается духом предстоящей ему работы — беречь вверенные ему земли от врага внешнего и внутреннего…

Впрочем, оружие вместе с подставками вот уже сто лет как украшало экспозицию Свадебных Палат, а его место занимала огромная карта Империи, вовсе не старинная, а самая что ни на есть современная, отражающая актуальную информацию об административном делении и прочие, часто необходимые в работе Его Высокопревосходительства, сведения. Конечно, в кабинете были компьютеры — и стационарный, и удобный планшетный, но — сильна Великая Империя традициями! Тем более, иногда действительно удобнее было воспользоваться большой и приятно-материальной картой. Для понимания масштаба событий, например. И именно на ней сейчас были сосредоточены взгляды засидевшихся полуночников — самого премьер-министра, и его дорогого, в прямом и переносном смысле этого слова, гостя. Точнее, на одной точке. На городе Пекин.

— Так, — нарочито-медленно поставил тонкостенную, драгоценную чайную чашку из почти прозрачного «костяного» фарфора на блюдце хозяин дома, — мне позвать охрану или пристрелить тебя лично?

Слова первого человека Империи с делом не расходились — отчётливый металлический щелчок лучше всяких интонаций показал: не шутка. Его Превосходительство, как это часто бывает с профессиональными политиками, не смог высоко подняться по стезе Путей, но стрелял из табельного пистолета, положенного любому государственному чиновнику, отменно. В чём мог убедится любой, придя на ежегодную переаттестацию госслужащих.

— Хочу, как и другие неравнодушные люди нашей страны, предотвратить гражданскую войну, — а вот второй мужчина с чашкой расставаться не спешил: отпивал просвечивающий и исходящий паром напиток из произведения искусства, прикидывающегося чашкой, и, казалось, совершенно не тяготился стволом в руке визави. — Заряд боеголовки подобран так, что волна разрушения затронет только пределы Запретного Города. В Северной Столице даже стёкла не пострадают, и фон не поднимется выше допустимого. Зато одним ударом накроем и верхушку антигосударственного заговора, и самые боеспособные соединения, однозначно преданные Юрию, и основную массу самых опасных вербовщиков и провокаторов.

— Ты сошёл с ума. Вы все там сошли с ума, — констатировал премьер, опуская было поднятый пистолет (что вовремя выстрелить ему отнюдь не помешало бы) и командуя в интерком резким, уверенным голосом: — Охрану в Малый кабинет!

Двери комнаты распахнулись меньше чем через десять секунд — но напрасно хозяин дома ждал от уже бывшего друга какой-то выходки: вотще, тот продолжал смаковать напиток, будто не он в гостях у министра, а наоборот. И с появлением новых действующих лиц стало понятно, почему.